Предупреждение или знак судьбы. Невероятное

Поделиться с друзьями:

Предупреждение или знак судьбы.

В 20-е годы (период НЭПа) правительство поощряло развитие хуторских хозяйств. Мой дед Николай Яковлевич Яковлев (1876—1966) получил хутор в глубоком лесу, хотя и недалеко от города Крестцы Новгородской области. Это был земельный участок с небольшой полосой леса и луга, который назывался «Печонкина Нива». Лошадь, плуг, телега и всё остальное для земледелия у него было, дед был хорошим хозяином. На «Ниве» был сарай, в котором можно было хранить сено, укрыться от дождя и даже переночевать.
В один из вечеров в конце лета 1929 года дед отпустил своих работавших на хуторе домочадцев ночевать в город, а сам решил ночевать в сарае на сене. Перед сном он думал о предстоящем переезде из города на хутор. Для строительства нового дома у него не было средств. На семейном совете было решено аккуратно разобрать дом в городе, пронумеровать брёвна и на лошадях перевезти их на хутор, где быстро собрать этой же осенью. Дед подсчитал, сколько подвод на это потребуется и сколько мужиков для этого надо нанять. Впрочем, он рассчитывал и на помощь многочисленных родственников, с которыми можно обойтись одним хорошим угощением. Так он незаметно и уснул. Ночью он внезапно проснулся, почувствовав, что его кто-то трогает за ногу. Он окликнул, думая, что в сарай забрёл его приятель Александр Тарасович, охотник и коллега по лесному делу. Никто не откликался. Снова стал засыпать, но в это время почувствовал новый, но уже более сильный толчок в ногу. Выругавшись, решил не реагировать. Но через некоторое время, засыпая, получил такой рывок, что слетел с сена к воротам сарая. Чувствуя, что это уже не шутка, дед обежал вокруг сарая, надеясь увидеть своего приятеля. Но никого не было, на небе светила полная луна, и всё вокруг было покрыто неприятным бледным светом. Перепугавшись и не желая больше оставаться в сарае, дед быстро собрался и поспешил домой. По тёмному лесу, спотыкаясь о корни деревьев, он почти бежал. Пришёл под утро, поднял на ноги бабушку, рассказал ей о случившемся. Бабушка Марфа Александровна покачала головой и сказала: «Видно, лёг ты не на своём месте, не надо нам туда переезжать. Это, видимо, нам знак даёт Ангел-Хранитель». Решили дом до весны не разбирать и на хутор не переезжать. Это решение оказалось очень правильным, ибо в начале зимы много начали говорить и писать в газетах о колхозном строительстве. Поползли слухи и о ликвидации хуторских хозяйств, так что переезд на хутор сам собою отпал.
Скоро хутор отобрали, приказали в колхоз сдать бесплатно и коня Серко, и телегу, и плуг. Серко был небольшой, но очень выносливый и добрый мерин. Вся семья любила, ухаживала и гордилась им. Бедный конёк, он несколько раз убегал из колхозной конюшни, бился мордой о наши ворота, жалостливо заглядывал в наши окна. Из его глаз обильно текли слёзы. Уверяю вас, животные от горя тоже по-настоящему плачут... Маленькие дети навзрыд плакали, жалея своего Серко, ставшего «колхозником».
Что произошло тогда с дедом, он не мог понять до конца жизни. Но практически это было предупреждение, правильно расшифрованное бабушкой. Оно спасло семью от разорения, а может быть, и от смерти. В нашем районе в начале 30-х годов всех хуторян ликвидировали как класс кулаков. Их сажали «по классовому принципу» на большие сроки в тюрьму, семьи ссылали в Сибирь. В юности я любил ходить на «наш» хутор. Хотя мы там и не жили, он продолжал называться Яковлевским. Это на горке, за ручьём, сразу же за аэродромом, который построили в середине 30-х годов.

Автор – Всеволод Абрамов.

Поделиться с друзьями:

загрузка...

Комментарии:
Нет комментариев :( Вы можете стать первым!
Правила: В комментариях запрещено использовать фразу 'http', из-за большого кол-ва спама
Добавить комментарий:

Последние статьи:

Контакты администрации сайта :