| UNBELIEVABLE.SU | ||||||||
Войны Загадочные и интересные места/открытия Загадки прошлого Сокровища и пираты Загадки животного мира Личности/народы Катастрофы Праздники и обычаи Религия/Вера Искусство Медицина Высокие технологии НЛО/пришельцы Загадки космоса Истина
|
Поделиться с друзьями:
Дэвид Льюис и его путешествия Положение катастрофическое. Моя 32-футовая яхта, лишившаяся мачты, не слушающаяся руля, стала игрушкой огромных волн, которые обрушивает на нее разбушевавшийся океан. А «неистовые шестидесятые» южной широты постарались обставить разыгравшуюся драму соответствующими декорациями: то и дело налетают ревущие шквалы и слепящие снежные заряды. При каждом ударе волны сквозь разошедшиеся швы и трещины на подволоке меня окатывает холоднющим соленым душем. С окончательно заглохшим мотором, вдребезги разбитым автоматическим рулевым управлением, вышедшим из строя передатчиком, сломавшейся плитой в камбузе моя «Ледовая птица» больше похожа на жалкую, ощипанную курицу. Ужасно болят обмороженные руки. Но самое страшное даже не это. Потеряв 36-футовую мачту, яхта уже не сможет ни вернуться обратно в Австралию - до нее 3600 миль! - ни достигнуть берегов Антарктиды - впереди еще 2500 миль. Горько признаться, но, кажется, это конец - и попытке в одиночку пробиться к закованному в ледяной панцирь шестому континенту, и мне самому. Если смотреть на вещи трезво, у меня все двести шансов утонуть».Эти полные отчаяния слова записал в вахтенном журнале не случайный искатель приключений, впервые столкнувшийся с морской стихией, а опытнейший судоводитель, англичанин Д. Льюис. До этого он трижды в одиночку пересекал на яхте Северную Атлантику, совершил кругосветное плавание на катамаране, несколько лет бороздил Тихий океан, пользуясь лишь навигационными приемами древних полинезийцев. Да и к плаванию вокруг Антарктиды Льюис готовился целых восемь лет. Единственным местом на шестом континенте, где могло причалить его маленькое суденышко, была американская станция Палмер на Антарктическом полуострове. Чтобы попасть туда, мореплавателю предстояло преодолеть 6000 миль - четвертую часть окружности земного шара, а это уже само по себе было для крошечной скорлупки почти непосильной задачей. Тем не менее, когда 19 октября 1972 года «Ледовая птица» вышла из Сиднея, ее экипаж в лице Дэвида Льиса был настроен оптимистически. Стальной корпус яхты был снабжен балластным килем весом в две с половиной тонны: согласно расчетам, если бы волны опрокинули судно, благодаря такому килю оно само должно было вернуться в нормальное положение. Штормовые щиты из стали защищали иллюминаторы и люки от ударов океанских валов. Наконец, маленькая башенка на крыше рубки позволяла управлять яхтой, не выходя на палубу. Когда в середине ноября судно достигло шестидесятых градусов южной широты, океан преподнес первый неприятный сюрприз. «Теоретически моя «Айс Бэрд» должна быть абсолютно герметичной. Однако в кабине все пропитано влагой: одежда, обувь, спальный мешок, матрац. Хотя я натянул на себя три шерстяные рубашки, стеганый летный комбинезон из дакрона да еще и парку, никак не могу согреться, - пишет Льюис в своем дневнике. - От холода и усталости я совсем ослабел. Каждое движение требует усилий. Думается с трудом, мысли застревают, словно шестеренки в загустевшей от холода смазке... И все-таки я упорно продолжаю пробиваться на восток».  В полярных водах, где то и дело налетали снежные заряды, мореходу приходилось управлять яхтой прямо с палубы. 29 ноября барометр резко упал. Ураганный ветер гнал по морю высоченные водяные горы, которые обрушивались на яхту, словно удары парового молота. Порой капитану казалось, что он плывет на подводной лодке: сквозь пластик рулевой башенки не было видно ни неба, ни горизонта, только струившиеся со всех сторон серо-зеленые потоки воды. Внезапно моряк почувствовал, как корму подбросило высоко в воздух и яхту развернуло бортом к волне. Он судорожно рванул румпельный привод, но судно не послушалось руля. В следующую секунду страшный удар положил «Ледовую птицу» набок. На корме раздался пронзительный скрежет - хлынувший на палубу могучий водопад ломал стабилизатор автоматического рулевого управления. В камбузе с грохотом полетели сорванные с переборок полки. Дэвид Льюис со страхом ожидал развязки: успеет ли встать «Ледовая птица», пока не накатился следующий вал? Время словно остановилось. Но вот последовал резкий рывок, чуть не раскроивший Льюису голову о край штурманского столика, и моряк с облегчением вздохнул: на сей раз смерть обошла их стороной. Балластный киль вернул яхту в вертикальное положение, и она, послушавшись руля, развернулась носом к волне. Однако поединок с океаном не прошел для нее бесследно. Прежняя гордая «Ледовая птица» превратилась в безнадежно искалеченное подобие судна: штормовой парус, не выдержав напора ветра, лопнул; над палубой торчал жалкий огрызок мачты. Едва Льюис успел отдать себе отчет в размерах причиненных судну повреждений, как в полумрак каюты внезапно ворвался серый дневной свет. Вместе с ним в распахнутый волной носовой люк хлынули потоки воды. До этого поединок с океаном вела сама «Ледовая птица». Теперь же их судьба целиком зависела от капитана. Позднее он не мог вспомнить, сколько прошло времени, пока наконец с помощью талей ему удалось надежно закрепить предательскую крышку люка. Но положение оставалось критическим. Воды в каюте набралось уже по колено. Помпа не действовала. Оставался единственный выход - вычерпать воду ведром. На это ушло шесть часов непрерывной работы. После чего Льюис в изнеможении рухнул на койку. И тут новый удар волны сбросил его на пол. «В первую секунду я не мог сообразить, что произошло. Мне даже показалось, что начались галлюцинации: вокруг опять плескалась вода, а в ней плавали судовой журнал, карты, спальный мешок, - вспоминал Льюис позднее. - Но раздумывать было некогда. Схватив ведро, я вновь час за часом, подобно автомату, сгибался и разгибался, откачивая воду. Я делал это в полузабытьи, подстегиваемый лишь инстинктом самосохранения. Меня спасло то, что шторм постепенно стал затихать... К полудню каюта была суха, можно приступать к тщательному осмотру. Результаты, увы, неутешительные. Во время шторма смыло спасательный плотик. По правому борту - 8-футовая вмятина, между иллюминаторами - 6- дюймовая трещина, через которую, видимо, каюту и затопило во второй раз». Именно в эти минуты, как признается Дэвид Льюис, им по-настоящему овладело отчаяние. Да и на что он мог надеяться на своей крохотной скорлупке со сломанным мотором и обломком мачты посреди бушующего океана в тысячах миль от земли?! По словам Льюиса, борьба с самим собой, которую ему пришлось затем вести, была ничуть не легче борьбы с морской стихией. «13 декабря. Ночью ветер укоротил мою жалкую мачту еще на четыре дюйма. Пока я возился с парусом и проверял штаги, секущая снежная крупа и клочья пены, словно кляпом, забивали рот и не давали дышать. Спустившись в каюту, закрепляю все на случай шторма. Я не ошибся: еще до полудня на яхту опять набрасываются гигантские волны. Каждая - настоящий «девятый вал». Наступает роковое мгновение. «Ледовую птицу» подбрасывает так, что замирает сердце. Затем швыряет плашмя на правый борт. Не удержавшись, лечу в угол каюты». Балластный киль и собственная предусмотрительность Льюиса, забившего все отверстия кусками брезента, вновь спасли судно. Дальнейшее плавание проходило без особых приключений, конечно, если не считать бурного моря, непрекращающихся шквалов, холода и сырости в каюте да необходимости постоянно быть начеку, чтобы не налететь на айсберг. 18 января 1973 года «Ледовая птица» вышла на траверз мыса Горн. И хотя он остается в 360 милях к северу, Льюис считает себя вправе воспользоваться старинной привилегией мореплавателей, сумевших пройти пролив Дрейка под парусами: положив ноги на стол, он поднимает традиционный тост за здоровье английской королевы. Наконец, 26 января, после почти трехмесячного штормового плавания, впереди по курсу за белыми ледяными полями возникли острые вершины гор. «Ледовая птица» все-таки достигла Антарктиды! «Я сижу в рулевой башенке, переполненный торжеством победы, - пишет Льюис в вахтенном журнале. - Рядом с бортом радостно плещется встречающий меня почетный эскорт пингвинов. Ура! Я у цели! ...С наступлением темноты спускаю стаксель и осторожно лавирую между льдинами под одним штормовым гротом. Подгоняемая попутным ветром яхта со скрежетом пробирается по битому льду. Несколько раз она налетает на мини-айсберги, и лишь прочность металлического корпуса спасает от беды. Яхту подхватывает прилив и неудержимо несет на каменистые отмели. Кругом кипит белая пена разбивающихся волн. Вцепившись в румпельный привод, я со страхом жду, что киль заденет за подводные скалы... В 2 часа 30 минут 29 января «Айс Бэрд» благополучно подходит к пирсу станции Палмер, у которого стоит судно Жак-Ива Кусто «Калипсо». Я бросаю якорь и кричу что есть мочи: «Эй, на «Калипсо»! Есть кто-нибудь живой?! Не возражаете, если я пришвартуюсь к вам?!» Дверь рубки на «Калипсо» распахивается, и на палубе появляется фигура человека, который от изумления не может вымолвить ни слова и лишь молча ловит швартовый конец». Так завершился первый этап уникального одиночного плавания доктора Дэвида Льюиса к Антарктиде. За 103 дня «Ледовая птица» прошла 6100 миль, доказав, что малые парусные суда могут плавать в негостеприимных антарктических водах. Даже на судоверфи ремонт истерзанной океаном «Ледовой птицы» был бы нелегким делом. И все-таки за зимние месяцы с помощью американских полярников Льюис сумел привести яхту в сносное состояние: поставил новую мачту, починил паруса и такелаж, заварил и покрасил корпус, исправил автоматическое рулевое управление. 12 декабря 1973 года «Ледовая птица» покинула станцию Палмер. В течение трех дней она медленно пробиралась среди мини-айсбергов, в изобилии плававших в прибрежной полосе. Утром 16 декабря выглянувшее из-за туч неяркое полярное солнце осветило неутешительную картину: впереди и позади, насколько хватало глаз, пролив был покрыт битым льдом. В помощь мотору мореход поднял еще и стаксель, но яхта стояла на месте. К счастью, поле не было сплошным. В нем время от времени открывались и смыкались маленькие, в несколько метров длиной, разводья. Почему бы не воспользоваться ими? Сбросив меховой анорак, Льюис спустился на лед. Конечно, быть одновременно лоцманом и судовой машиной оказалось нелегко, зато яхта начала продвигаться. Направив ее нос в разводье, мореход упирался руками в корму или, ухватившись за стойки ограждения, изо всех сил тянул суденышко вперед. «Легко понять мою радость, когда я убедился, что обрывистый мыс, с утра маячивший на горизонте, стал постепенно приближаться. Увы, радость оказалась преждевременной, - рассказывает Льюис. - Когда, согнувшись, я толкал корму «Айс Бэрд», раздался громкий хлопок, словно треснуло толстое стекло, и у моих ног зазмеилась трещина. В следующую секунду корма яхты дернулась, так что я едва не свалился в черную студеную воду, заплескавшуюся у моих ног. Я отпрянул назад, с трудом удержавшись на ногах. И надо же так случиться, что как раз в этот момент налетел порыв ветра. Раньше чем я успел прийти в себя, трещина стала слишком широкой, чтобы перепрыгнуть ее. Между тем корма яхты вместе со второй половиной льдины быстро удалялась. И тут мной овладело отчаяние: это же уплывала моя жизнь!» От неминуемой гибели путешественника спасли сила воли и находчивость. Он сумел сразу же взять себя в руки и хладнокровно оценить обстановку. Льдины между ним и яхтой были изрядно подточены водой. Поэтому пытаться по ним догнать «Ледовую птицу» значило играть со смертью. А вот его собственная льдина выглядела достаточно прочной. Раз так, почему бы не использовать ее в качестве плавсредства? Льюис лег на спину, уперся ногами в соседнюю льдину и, примерившись, изо всех сил оттолкнулся. Импровизированный корабль проплыл несколько метров, закружился, а потом пристал к краю полыньи, но уже ближе к яхте, продолжавшей, хотя и медленно, дрейфовать под ветром. Ободренный первым успехом, он повторил свой маневр. Так началась необычная гонка, ставкой в которой была жизнь.  На льду На исходе второго часа полынья сузилась и остановила яхту. Когда льдина ткнулась в ее корпус, Дэвид не мешкая вскарабкался на борт и тут же обессиленный рухнул на палубу... Как-то раз Льюиса разбудил шум прибоя. Но откуда ему взяться в открытом море? Встревоженный, он не одеваясь выскочил на палубу, и волосы у него встали дыбом. Лишь откатная волна разбивавшихся в нескольких метрах об огромный айсберг валов спасала яхту от столкновения с ним. Круто переложив руль, капитан запустил мотор. Теперь оставалось только ждать и надеяться, что «Ледовая птица» послушается и ей хватит расстояния, чтобы отвернуть в сторону. Яхта пришла в движение и тут же вздрогнула, задев килем подводную подошву айсберга. Льюис похолодел. Если она застрянет, то в конце концов ее обязательно опрокинет и разобьет о ледяной остров. Он перевел мотор на максимальные обороты. Прошло не меньше пяти страшных минут, прежде чем нехотя, дюйм за дюймом, нос стал уходить в сторону, обещая спасение... На третий месяц плавания, миновав Шетландские и Оркнейские острова, «Ледовая птица» вышла в Атлантику. Мореход считал, что самый опасный отрезок обратного маршрута, где «айсбергов не меньше, чем деревьев в лесу», остался уже позади. И вдруг 24 февраля океан устроил ему новое испытание. Внезапно штиль сменился ветром ураганной силы. Гигантские волны походили на ожившие пирамиды, на которые почти вертикально карабкалась яхта. Бывали моменты, когда Льюису казалось, что вот-вот она опрокинется. В 10 часов скорость ветра перевалила за 80 узлов, после чего анемометр вообще сломался. «Трах! Страшный удар перевернул судно, швырнув меня в угол, откуда я скатился на потолок, поменявшийся местами с полом. Новый удар, и я опять кубарем покатился по каюте, на сей раз очутившись на полу. Это может показаться фантастикой, но яхта проделала настоящий кульбит и вернулась в нормальное положение», - вспоминал потом капитан. Течи не было, однако, когда он выбрался на палубу, то обнаружил там полный разгром: мачта опять была сломана, такелаж порван. Правда, теперь мореплаватель имел опыт борьбы за живучесть судна. Как и первый раз, вместо мачты он установил гик, нарастив его гафелем. О том, чтобы пройти со столь ненадежной оснасткой 7000 миль до Австралии, не могло быть и речи. Самое разумное постараться побыстрее добраться до ближайшей суши - в данном случае до южной оконечности Африки в 800 милях к северу.  Маршрут плавания Дэвида Льюиса И Дэвид Льюис сумел сделать это. 30 марта его «Ледовая птица» бросила якорь в Кейптауне, а ее капитан стал первым яхтсменом, успешно совершившим одиночное плавание в антарктических водах. Поделиться с друзьями: Комментарии:
Правила: В комментариях запрещено использовать фразу 'http', из-за большого кол-ва спама Добавить комментарий: |
Последние статьи:
| ||||||
