| UNBELIEVABLE.SU | ||||||||||||
Войны Загадочные и интересные места/открытия Загадки прошлого Сокровища и пираты Загадки животного мира Личности/народы Катастрофы Праздники и обычаи Религия/Вера Искусство Медицина Высокие технологии НЛО/пришельцы Загадки космоса Истина
|
Поделиться с друзьями:
Доктор А. А. Замков и его уро-гравиданотерапия О целебных свойствах мочи знали с глубокой древности. Уже около пяти тысяч лет назад в индийском трактате «Дамар Тантра» специальная глава, облечённая в форму диалога между богом Шивой и его супругой Парвати, посвящалась практике использования мочи для восстановления здоровья. В начале XIX века в Великобритании вышла книга «Тысяча занимательных вещей», в которой приводились рекомендации по уринотерапии. Но мало кто знает, что в Москве в 30-х годах существовал целый научный институт занимавшийся этой проблемой.Библиотека бывшего Императорского, затем Всесоюзного, а ныне Института экспериментальной медицины РАМН — настоящия кладезь редких изданий. К их числу можно отнести и «Бюллетень Института уро-гравиданотерапии», семь выпусков которого увидели свет в 1934—1935 годах. Речь в них идёт о результатах применения урогравидана — препарата, полученного из мочи беременных женщин и, судя по данным различных специалистов, оказавшегося великолепным терапевтическим средством широкого спектра действия. Меня, естественно, заинтересовало, почему работы со столь перспективным препаратом были внезапно свёрнуты, а в Большой Медицинской Энциклопедии ни о самом гравидане, ни об его авторе и директоре Института уро-гравиданотерапии докторе А. А. Замкове ни слуху ни духу? Ответ следовало искать в московских архивах, ибо кратковременная жизнь Института протекала в столице. На помощь, как это часто бывает, пришёл случай. Я летела в Германию по приглашению коллеги, интересующейся, как и я, методами неспецифической терапии, и, чтобы не скучать в полёте, купила в киоске аэропорта газету. В одной из заметок сообщалось, что сын знаменитого скульптора В. И. Мухиной и известного в своё время доктора Замкова профессор Всеволод Алексеевич Замков судится с какой-то фирмой по поводу использования в рекламных целях изображения мухинской скульптурной группы «Рабочий и колхозница». Поскольку из текста следовало, что живёт Замков в Петербурге на Фонтанке, разыскать его не составило труда. Несмотря на солидный возраст, Всеволод Алексеевич оказался весьма активным и деятельным человеком. По специальности он физик, но в силу семейного воспитания интересуется также искусством и медициной. Окончательно он поразил меня тем, что несколько лет назад был посвящён в рыцари Мальтийского ордена. Беседовать с ним было легко и приятно. Оказалось, что технология изготовления гравидана ему известна, более того, именно этот препарат помогает ему держаться в тонусе. Мизерные партии гравидана производятся в одной из медицинских лабораторий, но организовать промышленное производство пока не удалось. СЧАСТЛИВЫЙ БРАК Родители Всеволода Алексеевича были необычайно дружной и любящей парой, хотя родня матери считала, что Замков неровня их Вере. Купеческая семья Мухиных славилась не только крепким достатком, но и образованностью. Вера с детства изучала иностранные языки, на каникулы её вместе с сестрой отправляли за границу. Художественные способности проявились у неё рано. В возрасте двадцати одного года девушка переехала из провинции в Москву и всерьёз начала учиться художественному мастерству. Затем Париж, академия «Гранд Шомьер» («Большая хижина»), которой руководил известный французский скульптор Бурдель, интересные знакомства, а главное, жизнь в атмосфере, насыщенной искусством. Выбор сделан — Вера будет скульптором. В 1914 году Мухина вернулась в Россию, и буквально через две недели разразилась первая мировая война. Как многие интеллигентные женщины, Вера окончила сестринские курсы и начала работать в госпитале. Именно в это время она и познакомилась с доктором Замковым, только что окончившим Московский университет. Однако Алексей Андреевич не был зелёным юнцом. Крестьянский сын он лишь в 27 лет сдал экзамены на аттестат зрелости и надел студенческую тужурку. Война прервала завязавшееся знакомство. Алексей ушёл на фронт, служил в армии Брусилова. Вера продолжала работать в госпитале. Когда Алексей Замков заболел тифом и был эвакуирован в Москву, он вновь встретился с Верой. Они поняли, что созданы друг для друга, и в 1918 году обвенчались. «СВЯТОЙ» ДОКТОР Годы были трудные, голодные, но Алексей Андреевич настоял, чтобы жена оставила госпиталь и целиком отдалась любимому делу. Вскоре у них родился сын. Замков вёл обширную практику, много оперировал. Врачу любой специальности, кроме знаний, необходима интуиция, а хирургу ещё и чуткие, умелые руки. И тем, и другим Замкова Бог не обидел. Его хирургическому мастерству отдавали должное такие авторитеты, как Н. Н. Бурденко и С. С. Юдин. Больные буквально боготворили своего доктора, называли его чудодеем и даже «святым Алексеем». Новоявленным «святым» заинтересовались чекисты. Однако убедившись, что доктор лечит в полном согласии с современной медицинской наукой, многие из них даже стали его пациентами. Алексей Андреевич был разносторонним специалистом и не остался в стороне от медицинских увлечений своего времени. В 20-е годы усилился интерес к неспецифической терапии, во многом связанной с бурным развитием эндокринологии. Один за другим предлагались рецепты восстановления утраченного здоровья и продления молодости, инъекции семенной жидкости, вытяжки из различных органов и тканей и наконец пересадка половых желез. Эндокринная хирургия настольк увлекла Замкова, что он с радостью принял приглашение крупного учёного профессора Н. К. Кольцова поработать у него в Институте экспериментальной биологии. Институт за скромное лаборантское жалованье приобретал в лице нового сотрудника высококвалифицированного хирурга-экспериментатора. Последний, в дополнение к частной практике, дающей основные средства к существованию, получал возможность заниматься научными исследованиями. ИССЛЕДОВАТЕЛЬ В число обязанностей Замкова входила постановка биологической реакции для ранней диагностики беременности. Тест основан на том что моча беременной женщины, введённая мышке вызывает в её половом аппарате бурные изменения. Для эксперимента обычно используют самок, но Замков как-то ввел мочу нескольким самцам и на вскрытии обнаружил, что и в этом случае налицо явный стимулирующий эффект. Объяснить его можно было наличием в моче беременных гормонов, ферментов и других продуктов жизнедеятельности организма. А что если этот естественный стимулятор использовать для коррекции нарушении половой сферы у человека? Тут было над чем подумать. Прежде всего следовало убедиться что моча нетоксична и может применяться для инъекций, установить оптимальные дозы, научиться стерилизовать ее так, чтобы в полном объёме сохранялись все биологические свойства. Изучив множество трудов, доктор Замков принялся за дело. Свой препарат он назвал гравиданом («гравида» в переводе означает беременность). Сперва он испытал его на животных, затем на себе и лишь после этого начал применять в клинике. Результаты весьма обнадеживали. Особенно эффективным гравидан оказался при нарушениях менструального цикла у женщин, снижении потенции у мужчин, способствовал заживлению ран, улучшал сон, возвращал силы больным, истощённым тяжёлыми заболеваниями. Алексей Андреевич, однако, вовсе не считал его панацеей от всех болезней, полагая, что лекарство выполняет роль регулятора: «Всякое заболевание есть, в сущности, нарушение гормонального течения жизненных процессов организма вследствие часто не ясной для нас причины нарушения нервной и эндокринной регуляции. Богатство гравидана гормонами и другими лечебно-активными веществами обеспечивает ему мощное регулирующее действие на нервную систему и железы внутренней секреции. Отсюда восстановление нарушенного равновесия в течение жизненных процессов, т. е. улучшение или выздоровление». АРЕСТ И ССЫЛКА Когда людская молва разнесла славу о чудо-препарате по всей Москве на Замкова обрушились неприятности. Некоторые коллеги подчёркнуто сухо здоровались при встрече, его работы перестали печатать, а затем вдруг неожиданно подохли птицы, на которых он отрабатывал методику лечения и дозировки. Причиной их гибели оказалось отравление — вентиль газового баллона, стоящего в птицарии, почему-то был открытым. К тому же в Институт экспериментальной биологии ввилась с проверкой комиссия из наркомздрава. В советской науке уже началась идеологическая война, и сторонники марксистского подхода везде искали вредителей. 22 марта 1930 года в «Известиях» появилось коллективное письмо сотрудников Института, якобы узнавших в результате проверки; в нём сообщалось, что врач Замков, работавший на должности лаборанта, спекулирует научным авторитетом Института, использует казённый препарат для частной практики. Алексей Андреевич был на грани нервного срыва. Воспользовавшись этим, один из его пациентов, Ахмед Мутушев, личность довольно авантюрная, предложил ему уехать вместе с женой и сыном в Персию, обещая предоставить клинику и соответствующие условия для научной работы. Мутушев действительно не сомневался, что сумеет наладить в Персии производство гравидана и в качестве коммерческого директора клиники получит изрядный куш. От безысходности Замков согласился. Затея, как и можно было ожидать, закончилась крахом — их арестовали прямо в поезде, следующем в Баку, и отправили в Бутырскую тюрьму. Веру Игнатьевну вскоре выпустили под подписку о невыезде, следствие же по делу Замкова продолжалось. Очутившись на свободе, Мухина немедленно написала председателю ОГПУ Менжинскому: «Мой муж, лично известный Вам доктор Замков Алексей Андреевич, арестован 20 мая. Дело его находится в Восточном отделе... Пожалуйста, заинтересуйтесь лично его делом. Очень прошу Вас. Уверяю Вас, что его поступок является исключительно следствием травли, которая подействовала на него угнетающе и совершенно вывела из душевного равновесия». На запрос чекистов некие «компетентные специалисты» из врачебного мира, фамилии которых в следственном деле не зафиксированы, дали убийственное заключение: арестованный Замков никакой ценности в научном отношении не представляет, это шарлатан, который берет за лечение крупные гонорары. А ведь привлеченные эксперты прекрасно понимали, что судьба их коллеги во многом зависит от данного ими заключения. Материалы следственного дела, с которым мне благодаря В. А. Замкову удалось познакомиться, наглядно свидетельствуют о том что в научной среде в конце 20-х годов уже вовсю процветали зависть, подсиживание и доносительство. После шестимесячного следствия супругов выслали в Воронеж. В ссылке Алексей Андреевич работал врачом и, несмотря на настороженное отношение местной администрации, быстро завоевал популярность среди больных. Через полгода он обратился в Комиссию по амнистии при ЦИК РСФСР с просьбой разрешить возвращение в Москву. Хлопоты, в которых активное участие принимал А. М. Горький, успешно прошедший курс гравиданотерапии ещё в 1928 году, увенчались успехом. Казалось, справедливость восторжествовала. ИНСТИТУТ УРО-ГРАВИДАНОТЕРАПИИ В Москве ждали приятные новости. Горький сумел привлечь внимание правительства к работам Замкова. По его предложению было принято решение об открытии Института уро-гравиданотерапии. Новое учреждение рождалось в муках. Целых два года наркомздрав тянул резину с утверждением штатов и бюджета. Деньги поступали от случая к случаю, и только энтузиазм директора вдохновлял немногочисленных штатных сотрудников, ютившихся в тесном, неприспособленном помещении. Замков проявил себя прекрасным организатором. Он сумел договориться о клинических испытаниях с крупными стационарами терапевтического, хирургического и гинекологического профиля, а также с глазной клиникой Военно-медицинской академии, наладил амбулаторный приём при Институте. От желающих лечиться не было отбоя. Рос интерес к гравидану и среди врачей. Этому способствовал «Бюллетень Института уро-гравиданотерапии», который чудом сохранился в библиотеке ИЭМ. Однако публикации стимулировали не только серьёзных учёных, но и алчных дельцов, решивших нажиться на популярности гравидана. В ряде лабораторий начали выпускать гравидан самостоятельно без соблюдения должной технологии, что резко снижало лечебный эффект. К тому же далеко не все врачи выполняли главное требование гравиданотерапии: индивидуальный подбор дозировки и интервалов между инъекциями. Тем не менее при отсутствии эффекта они винили не себя, а Замкова. «Препарат из мочи токсичен и принесёт больше вреда, чем пользы. Его лечебный эффект целиком обусловлен наличием в нём особого гормонального вещества — пролана. Так не проще ли наладить выпуск пролана в чистом виде?» — предлагали одни. «Институт, занимающийся изучением одного-единственного препарата, не имеет права на существование», — утверждали другие. «Во главе Института должен стоять крупный учёный, а не практический врач, заинтересованный в признании своего препарата», — горячились третьи. Как случилось, что Замков, прекрасный клиницист, автор многих научных работ, не имел учёного титула? Как уже говорилось, прямо со студенческой скамьи он ушёл на фронт, а после революции процедуру защиты диссертаций упразднили. Отменённые степени восстановили лишь в 1934 году. В следующем, 35-м, группе медиков и биологов, чьё профессиональное становление проходило уже при советской власти, Учёный медицинский совет наркомздрава присвоил учёные степени без защиты по представлению с места работы. Замков был директором Института и, естественно, не мог представить на утверждение собственную кандидатуру. По сути, это должен был сделать сам Учёный совет, но среди его членов у Замкова было немало завистников. «НАПРАВИТЬ УРО-ГРАВИДАНОТЕРАПИЮ ПО ПРАВИЛЬНОМУ ПУТИ» В Институт зачастили комиссии. Итогом первой проверки стало сокращение штатных единиц и ассигнований. И года не прошло, как нагрянула новая комиссия. Выдвинутые обвинения — засорённость кадров лицами, подвергавшимися репрессиям (первым, конечно, был сам Замков), низкая квалификация сотрудников, разбазаривание средств, хаотичность в производстве препарата — удалось отбить, но ненадолго. Третья комиссия потребовала передать производство гравидана фабрике эндохринных препаратов. Наученный горьким опытом Замков спорить не стал. Он опасался, что противники пойдут на любой подлог, чтобы доказать токсичность препарата, и подмешают в него какую-нибудь гадость. Как оказалось позднее, опасения были не напрасными. В заводских условиях технологию приготовления гравидана изменили, добавляя для дезинфекции креозол, и активность его существенно снизилась. Вокруг Замкова постепенно образовывалась пустота. Ушёл из жизни Горький, многие пациенты были объявлены врагами народа. Вскоре наступление на Институт развернула газета «Медицинский работник». Началось оно статьёй профессора М. П. Кончаловского «Невежество или шарлатанство». Автор камня на камне не оставил от полученных Замковым результатов применения гравидана и его рекомендаций. Газетная кампания была хорошо организована, уже в следующем номере появились отклики на выступление Кончаловского. Маститые профессора обвиняли Замкова в том, что он якобы не хочет изучать применение препарата научно, что гравидан не поддаётся стандартизации и каждая партия наделена разной активностью, что эффект его применения в клинических и санаторных условиях обусловлен вовсе не его свойствами, а влиянием лечебного режима. И все они дружно ратовали за ликвидацию Института. Политическая обстановка в стране — шёл суд над Троцкистами — подсказывала противникам Замкова новые аргументы. Теперь его упрекали в том, что «засекреченные» препараты (на самом деле не была обнародована лишь технология получения гравидана, поскольку на нее оформлялся патент) можно использовать в преступных целях. Ядовитые стрелы полетели и в профессора Кольцова — это он затеял ненужную шумиху вокруг сомнительного препарата. Однако сквозь брань и обвинения отчётливо проступала истинная цель «дискуссии»: «направить уро-гравиданотерапию по правильному пути», то есть попросту отодвинуть автора в сторону и приписать лавры себе. Нет, не зря Алексей Андреевич боялся подтасовок. Дело могло закончиться не только разгромом Института, но и арестом его директора. К счастью, Замков вовремя заметил неестественную окраску в двух ёмкостях с препаратом. Оказалось, кто-то из недоброжелателей щедро плеснул туда серной кислоты. Видимо, Замкову готовили роль врача-убийцы. И всё-таки главная цель была достигнута. Институт уро-гравиданотерапии ликвидировали, а научное изучение мочи беременных и производство гравидана передали Институту эндокринологии. Это ещё раз подтвердило, что дело не в препарате, а в том, кто получит на него монополию. Замков успел вывезти свой научный архив, который тоже подлежал ликвидации, ибо в помещение Института в спешном порядке вселился Биомедгиз, и слёг с тяжелым инфарктом. После выздоровления он оказался без работы и смог устроиться лишь в здравпункт артели «Головные уборы». ОН СДЕЛАЛ ВСЁ, ЧТО МОГ Началась Великая Отечественная воина. Эвакуированный на Урал Замков рвался в столицу. Он верил: суровые условия войны заставят наркомздрав изменить отношение к гравидану, который поможет тысячам раненых и ослабленных людей. Наконец, пришёл долгожданный вызов в Москву. Но больное сердце врача не выдержало волнений,и по приезде он снова слёг с инфарктом. 25 октября 1942 года Алексей Андреевич Замков скончался. Вера Игнатьевна Мухина приложила немало сил, чтобы дело жизни её любимого мужа не заглохло. Она обращалась во все инстанции и, наконец, написала Сталину. Сталин поручил разобраться с гравиданом заместителю наркома здравоохранения В. В. Парину. Создали комиссию, в которую (случайно ли?) вошли лица, травившие Замкова при жизни. В письме Парину Вера Игнатьевна просила отнестись к решению вопроса неформально и обязательно привлечь врачей, работавших в содружестве с Замковым. Отмахнуться от просьбы сталинского лауреата — Мухина только что получила эту высокую награду — было нельзя. После долгих прений наркомздрав принял решение возобновить выпуск гравидана, однако по ряду причин сделать это не удалось.  М. Нестеров. Портрет скульптора В. Мухиной А. А. Замков и В. И. Мухина покоятся на Новодевичьем кладбище. В надгробный памятник мужу Вера Игнатьевна вложила всю силу чувств. Высеченная в камне надпись гласит: «Я сделал для людей всё, что мог». Позднее к ней прибавилась вторая: «И я тоже». Доктор Замков оказался незаслуженно забытым. А между тем именно сегодня его препарат нужен как воздух. Развал российской экономики, катастрофическое загрязнение внешней среды нанесли здоровью народа колоссальный ущерб. Не буду перечислять болезни, при которых гравидан принесёт пользу. Напомню лишь, что его применение оказалось успешным при лечении алкоголизма и наркоманий. Ещё в 30-е годы авторы статьи «Гравиданотерапия в борьбе с наркоманией» И. В. Стрельчук и П. П. Обнорский отмечали, что у морфинистов и лиц, зависимых от опиатов, в процессе лечения исчезали страхи, депрессии, болезненные ощущения в различных органах, слабость, улучшалась память, восстанавливался сон. Даже только ради этого стоит наладить производство препарата и провести широкие клинические испытания. Профессор В. А. Замков готов предоставить необходимые материалы заинтересованным организациям. Поделиться с друзьями: Комментарии:
Правила: В комментариях запрещено использовать фразу 'http', из-за большого кол-ва спама Добавить комментарий: |
Последние статьи:
| ||||||||||
